Свидетельница смерти [= Театр смерти; Убийство на бис ] - Нора Робертс

С этими словами Карли повернулась и пошла со сце­ны, но, не дойдя до кулис, столкнулась с Евой.

– Лейтенант Даллас?! – Карли прижала руки к взды­мающейся груди. – Какой неприятный сюрприз видеть вас вновь!

– Карли, прекрати играть циничную театральную диву, – сказала раздраженно Элиза. – Ты недостаточ­но стара для этой роли. Лейтенант, полагаю, вы пришли сюда сообщить нам о том, что уже арестовали убийцу? Вы выглядели очень уверенной, когда обещали это во время интервью по «Каналу-75».

– Арест будет произведен в ближайшее время.

– Не Кеннет?.. – Айрин прижала руку к сердцу.

– Если это Кеннет, – вставила Элиза, – нас всех надо будет поставить рядом с ним. Я бы считала это правильным. – Она гордо подняла голову и развернула плечи. – Я не бросаю своих друзей в беде!

– Это просто великолепно, миссис Ротчайлд. – Ева незаметно нащупала в кармане пульт дистанционного управления. – Но Кеннет Стайлс больше не является главным подозреваемым в этом расследовании. Убийца Ричарда Драко находится сейчас на сцене.

Пока она говорила это, зажглись огни рампы, осве­щая присутствующих. В середине сцены повернулся круг и появились декорации зала судебных заседаний. Длинный окровавленный нож лежал на столе для веще­ственных доказательств. Ева взяла его в руку, как бы взвешивая тяжесть.

– Убийство произошло на этой сцене. И здесь же будет произведен арест.

– Ну что ж, лейтенант, мы сыграем в драматиче­ской концовке вашей пьесы. – Карли вышла на сере­дину и села в кресло свидетеля. – Пожалуйста, продол­жайте. Мы все внимаем вам.

– Прекрати, Карли! Это наверняка Кеннет. – Майкл посмотрел извиняющимся взглядом на Ай­рин. – Прости, Айрин, но это ведь он. Если бы Кеннет не был виновен, зачем бы ему понадобилось бежать?

– Чтобы защитить кого-то, – ответила Ева. – Кен­нет хотел, чтобы подозрение пало на него. Это один из стержневых моментов всего замысла. – Она попробо­вала лезвие ножа пальцем. Затем положила его назад. – Вспомните: мисс Плимсолл готова была на все ради сэ­ра Уилфреда, несмотря на то, что он множество раз и по-всякому издевался над ней, оскорблял ее.

– Послушайте, лейтенант, это лишь роль! – Элиза вскочила со своего стула, как птичка, у которой вырва­ли перышко из хвоста. – Вы, надеюсь, не предполагае­те, что я имею какое-то отношение ко всему этому?

– Здесь все играют роли. – Ева внимательно смот­рела на возмущенное лицо Элизы. – Сэр Уилфред за­щищает своего клиента, рискуя собственным здоровь­ем, и только в конце узнает, что он помогал убийце. Леонард Воул, притворяясь, что защищает свою люби­мую жену, всего лишь использует ее, чтобы защитить се­бя. То же касается и Кристины. – Ева перевела взгляд на Айрин. – Рискуя репутацией, она приносит в жертву свою свободу, чтобы защитить любимого. Но он самым жестоким и циничным образом швыряет ей в лицо ее любовь, ставшую ненужной ему.

– Мы знаем пьесу, – сказала Карли, откровенно зевая. – Вам еще осталось сказать, что Майкл вознена­видел Ричарда.

– Верно. Убрав Драко со своего пути, он становил­ся Воулом. Разве не лучший способ убрать старого не­годяя, а заодно отомстить за поруганную материнскую честь?

– Хватит! Я уже наслушался вашего бреда и больше не желаю! – Сжав кулаки, Майкл направился к Еве.

– Одну минуточку, Майкл! – Голос Рорка был спо­коен. Он каким-то непостижимым образом мгновенно оказался между ним и Евой, став ледяной несокруши­мой стеной на пути разъяренного актера. – Я могу вас изуродовать до неузнаваемости, и это сильно повредит вашей карьере.

– Рорк! – Еве хотелось хорошенько ему врезать за несанкционированное вмешательство, но это в корне бы изменило весь настрой на сцене.

– Майкл, сядь на место, – посоветовала Карли. – Ты ставишь себя в глупое положение. Лейтенант, вы слишком поверхностно и бегло характеризуете персо­нажи нашей маленькой труппы. – Карли излишне де­монстративно скрестила свои красивые длинные ноги, переключая внимание окружающих на себя. – В част­ности, вы совсем не упомянули меня и мой персонаж. Мне кажется, что Диана никого не защищала.

– Полагаю, она стала бы защищать себя. – Ева по­вернулась и медленно подошла к свидетельскому крес­лу. – Неужели вы думаете, что она осталась бы безучастной после того, как все раскрылось? Что она спокой­но заняла бы место Кристин, которую использовали и выбросили, чтобы заняться свеженькой жертвой? Ду­маю, что она возненавидела бы его. Возненавидела за то, что он надругался над ее красотой, разрушил ее чис­тые мечты, заставил понять, какой дурой она была, по­любив такого циничного мерзавца…

На шее у Карли нервно забилась жилка.

– Вы рассматриваете характер глубже, чем этого требует пьеса.

– Мне так не кажется. Я думаю, Воул недооценивал ее. Люди, в особенности мужчины, очень часто недо­оценивают красивых женщин. Они воспринимают только их внешность. Он ведь совсем вас не знал, не правда ли? Разве он мог подозревать, какая сила харак­тера, страстность и целеустремленность живут внутри вас?

У Карли щеки покрылись лихорадочным румянцем, и это особенно контрастировало с общей смертельной бледностью лица.

– Вам не запугать меня, лейтенант!

– Нет. Вас так легко не запугаешь. Вы из тех, кто на удар отвечает ударом, причем более сильным. Это вы­зывает у меня уважение. Он считал, что может выбросить вас, как уличную шлюху, после того, как она сде­лала все, что от нее требовалось. Ему казалось, что он сможет вас публично унизить – прямо здесь, на этой сцене, перед всей труппой и служащими театра. И они будут смотреть на вас с отвращением или жалостью. Но вы не собирались и не могли смириться с этим. Он дол­жен был за это заплатить.

– Прекратите оскорблять ее! – Майкл подбежал к креслу, на котором сидела Карли. – Оставьте ее в по­кое! Вы же знаете, что ей пришлось пережить.

– Не мешай ей, Майкл. Пусть строит свой замок из песка. – Губы Карли были сжаты в ниточку, но она смогла произнести это спокойным ровным голосом.

– Мужчины никогда не бросали вас, Карли, не так ли? – Ева оглянулась на Майкла. – Им это не было по­зволено, вы бы такого просто не перенесли. А спланировать смерть Ричарда было очень легко – следовало продумать все шаг за шагом. И все действительно было выполнено на самом высоком уровне. Он умирает практически у ваших ног.

– Я требую адвоката!

– Вы можете вызвать хоть целую бригаду адвока­тов. – Ева вернулась к столу для вещественных доказа­тельств и потрогала ручку ножа. – Украсть нож с кухни тоже было несложно. Кто заметит пропажу одного из многих десятков? Вы хорошо знали всю пьесу, знали точные промежутки времени между актами и сценами. Даже если бы вас кто-нибудь заметил, он бы ничего не заподозрил. Вы заняты в этом спектакле, вы его часть, и весьма важная. Взять бутафорский нож, заменить его настоящим и быстро исчезнуть – на все это нужны секунды. Мне интересно другое: трудно ли было вам потом ждать? Говорить слова своей роли, слушать ответные ре­плики других актеров, в то время как перед вашими гла­зами стояла заключительная сцена: нож входит в его сердце, гримаса предсмертного ужаса искажает краси­вое и благородное лицо…